Архитектура Москвы > Сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка

Всероссийская сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка

Пока кипели страсти вокруг Дворца труда, в Москве началось проектирование, а затем и строительство Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставки с иностранным отделом.

Выставка открылась 19 августа 1923 г. на берегу Москвы-реки, там, где сейчас расположен Центральный парк культуры и отдыха им. Горького. Зрелище было яркое, праздничное: разноцветные павильоны, флаги, плакаты, пестрая толпа, в которой то и дело мелькали одетые в национальные костюмы туркмены, киргизы, грузины, пламенели красные косынки комсомолок.

Выставка стала крупнейшим событием в жизни нашей страны, одной из форм организации союза рабочих и крестьян — так рассматривалась она с точки зрения своей культурно-политической значимости. Велико было ее значение и для архитектуры — выставка стала первым крупным архитектурным ансамблем, осуществленным в нашей стране после революции.

Важнейшей особенностью этого удивительного ансамбля было то, что в его создании принимали участие десятки советских зодчих — и те, кто уже были признанными мастерами архитектуры, и те, кому еще предстояло сказать в ней свое слово. Прославленными именами блистала и инженерная группа. К работе была привлечена большая группа художников и скульпторов.

Архитекторы, изголодавшиеся за годы войны и революции по реальному строительству, с азартом включались в решение задачи, творчески необычайно привлекательной. Предстояло не только создать крупный выставочный комплекс (что само по себе заманчиво), предстояло благоустроить и оздоровить значительную городскую территорию, где до строительства выставки была живописно раскинута городская свалка, неподалеку от которой стояли два недостроенных жилых дома и завод "Бромлей".

Место это было выбрано далеко не сразу. В марте 1922 г. ВЦИК принял постановление о строительстве выставки, а в июне была созвана инициативная группа архитекторов, чтобы обсудить вопрос о ее размещении.

Предлагалось Ходынское поле — традиционное "ярмарочное" место для Москвы чуть ли не с екатерининских времен, предлагались Петровско-Разумовское, Сокольники... Окончательно территорию утвердил декрет ВЦИК от 19 октября 1922 г.: "Площадь огородов у Крымского моста, площадь части сада, примыкающего к Голицынской больнице, вся территория Воробьевых гор, примыкающая к Нескучному саду” .

Проектирование и строительство выставки непосредственно связывалось с другими работами, намеченными по первому советскому проекту перепланировки Москвы, разработкой которого руководили А.В. Щусев и И.В. Жолтовский. И закономерно, что главным архитектором выставки был в октябре 1922 г. назначен Щусев, а вскоре под его началом создана архитектурная мастерская.

Однако не в традициях времени было поручать строительство архитекторам без конкурса. Такой конкурс — на проект генплана и отдельных зданий — был проведен в октябре-ноябре. Несмотря на то, что конкурс привлек значительное число участников, жюри констатировало, что ни один из проектов не пригоден к осуществлению.

Положение становилось затруднительным: пора было приступать к строительству, а приемлемого проекта генерального плана не было. И в это время представил свой проект И.В. Жолтовский, опоздавший подать его на конкурс и потому, естественно, в нем не участвовавший. Этот-то проект и был признан наиболее отвечающим поставленной задаче и принят за основу.

Удача замысла автора заключалась прежде всего в том, что он точнее, чем другие, "положил" генеральный план выставки на особенности места. В его проекте крупно задуманные павильоны располагались вокруг большого свободного пространства — партера, раскрытого на реку.

Сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка была построена фактически немногим больше чем за пять месяцев — первые строительные рабочие появились на площадке в начале марта, а 19 августа состоялось торжественное открытие выставки. Все павильоны, за редким исключением, были выполнены из дерева. В день открытия на выставке силами курсантов 1-й объединенной командной школы ВЦИК было сыграно массовое действо под названием "В капиталистическом окружении", выступал Персимфанс (первый симфонический ансамбль без дирижера), украинская капелла "Думка". Во время работы выставки устраивались различные спектакли и концерты — театр Вс. Мейерхольда, например, играл спектакль "Земля дыбом", перед посетителями многократно выступал хор Пятницкого и т.д.

За две недели до официального открытия была созвана конференция представителей искусств, на которой как раз и обсуждалась будущая "культурная программа". Перед художниками, скульпторами, музыкантами, артистами, собравшимися на еще не вполне законченной выставке, выступил нарком просвещения А.В. Луначарский. "Выставка, — сказал он, — представляет собой большие архитектурные достижения, а когда она будет закончена, это еще более ярко будет бросаться в глаза. Сама выставка есть чрезвычайно многознаменательный ряд зданий, в котором сам облик в некоторых случаях необычайно художествен" .

Главный вход на выставку — Триумфальная арка, выполненная по проекту И.В. Жолтовского и окрашенная в красный, зеленый и белый цвета, располагался на Крымском валу, у Крымского моста. Отсюда посетитель попадал на квадратную в плане площадь со стороной немногим больше ста метров. Здесь размещался научно-просветительный отдел, протяженность корпусов которого достигала километра. Они формировали замкнутый с трех сторон двор, размеры которого Щусев сравнивал с размерами Театральной площади. Отсюда разворачивалась панорама всей выставки — как по главной ее оси, так и по лучам — с правой стороны виднелись Воробьевы горы, с левой — нагорная часть, застроенная старинными зданиями городских больниц.

Огромную роль на выставке играло монументальное искусство. Это и понятно: ее создатели помнили, что подавляющее число крестьян — будущих участников и посетителей выставки было неграмотным. Не умея читать, они обязаны были получать максимум информации и в области сельского хозяйства, и в общекультурном смысле. Поэтому архитектура выставки была неотделима от монументальных росписей, ярких лозунгов, написанных огромными буквами прямо на стенах павильонов — для тех, кто по складам умел читать. А кто не умел, для тех росписи, панно, скульптуры нередко просто заменяли вывески.

В создании выставки принимали участие архитекторы и художники разных творческих направлений — и это тоже одна из ее характерных черт. Выставка как бы собрала воедино все художественные силы перед тем, как они надолго и всерьез "разойдутся" по разным творческим организациям, подчеркнуто не замечая друг друга, а порой и открыто враждуя между собой.

С маленькой, но сразу же замеченной работой — павильоном "Махорка" выступил на выставке Константин Степанович Мельников. Это была его первая постройка. Отсюда началось его восхождение к мировой славе. Позднее Мельников писал: "У меня все началось с павильона "Махорка” на 1-й Всесоюзной сельскохозяйственной выставке 1923 года в Москве.

По заданию Синдиката махорочной промышленности, возглавляемого российским большевиком Н.И. Зориным, ожидали получить от меня проект одноэтажного здания, и весь Комитет строительства выставки удивился появлению громовым ударом первой ласточки архитектурной весны... Меня, как в лодке, вынесло течением в неведомое царство еще неизведанных красот: 1 — объемы сдвинуты с опор; 2 — у открытой наружной лестницы ступени-консоли; 3 — односкатная стремительность кровель и 4 — прозрачность углового освещения” .

Были павильоны, в которых архитекторы теми или иными средствами стремились добиться столь выразительного облика, чтобы и без всякой вывески было понятно их содержание. Так, сдвижка объемов и диагонально развивающаяся композиция павильона "Известия ВЦИК СССР" и "Красная Нива" (архитектор Б. Гладков, художники В. Мухина, А. Экстер) символизировали движение. Дополняли образ атрибуты, ассоциировавшиеся в те годы со скоростью, в том числе и со скоростью распространения информации, — радиоантенна, прожектор, винт самолета. Аналогичную роль в павильоне Дальнего Востока (архитектор И.А. Голосов) выполняла мачта с надутыми парусами, которая, по замыслу автора, должна была вызывать ассоциации, связанные с океаном, а помещения, отдаленно напоминающие два поставленные рядом чума, — с Севером. Павильон "Добролёт" просто был задуман как взлетающий самолет, под "брюхом" которого размещался киоск.

Так обстояло дело с тематическими павильонами, посвященными той или иной отрасли сельского хозяйства или кустарной промышленности. Но у выставки была еще одна содержательная сторона, не менее важная, чем укрепление союза рабочих и крестьян и пропаганда передового агротехнического опыта. Дело в том, что пока длилось проектирование, произошло образование СССР, и поэтому на самой выставке национальные павильоны заняли в экспозиции особое место. Естественно, что к проектированию некоторых из них были привлечены местные архитектурные кадры. Вопросы узнаваемости национальных павильонов решались средствами традиционных архитектурных форм, присущих тем или иным народам. Такой подход знакомил посетителей с национальной архитектурой, образы которой воспроизводились подчас с этнографической точностью, что хорошо отвечало просветительским целям выставки. В то же время эта задача сталкивала архитекторов с творческой проблемой отношения к национальному наследию, которая будет особенно актуальной десятилетие спустя.

В сентябре 1923 г., подводя итоги проектирования и строительства выставки, А.В. Щусев в интервью корреспонденту газеты "Известия" сказал: "В том и заключается значение постройки выставки для Москвы, как города, что тут осуществлялось великое начало перепланировки Москвы в целях ее оздоровления. Город, имевший болота в центре и не имевший благоустроенного выхода за город через зеленые насаждения парков, должен быть перестроен, и кто, как не наше поколение, должно это сделать?.. Правильно поставленная эксплуатация места, занимаемого выставкой, учитывая перемещение города к югу в великолепные нагорные места Воробьевых гор и прочего, по направлению к Черемушкам и Коломенскому, обещает хозяйству города большие доходы... Выставка является началом активного, большого строительства столицы республики. Всесоюзная выставка должна стать началом "новой Москвы".

Так оценивал выставку один из ее главных создателей, так ее оцениваем и мы.

К сожалению, от построек всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставки ничего не осталось. Мы знаем о ней по прессе — газеты и журналы 1923 г. постоянно писали о ней. Сохранились обширный проектный материал, фотографии, архивные документы. Однако все это вместе не дает полного представления о том, какой же действительно была выставка на берегу Москвы-реки. Вот если бы был фильм!

И оказалось — такая лента есть. Она хранится в Российском государственном архиве кинофотодокументов. О ее местонахождении любезно сообщил историк советского кино В.С. Листов. Он же рассказал историю этого небольшого киносюжета. В 1923 г. с аэродрома на Ходынском поле поднимался в небо самолет, который за плату показывал желающим Москву "с птичьего полета". Выручка шла в фонд помощи голодающим. В один из таких полётов на борту самолета и примостился кинооператор. Когда самолет пролетал над выставкой, он снял несколько сот метров пленки, вошедших потом в киносюжет о выставке.

Впрочем, одна постройка все-таки уцелела. Недалеко от входа в парк культуры и отдыха им. Горького, в глубине аллеи, стоит небольшое здание, имеющее в плане форму шестеренки (правда, сохранились лишь четыре "зубца" из шести) — единственный выполненный из бетона и потому сохранившийся выставочный павильон. Это — спроектированный И.В. Жолтовским павильон машиностроения, "живой" свидетель и участник замечательного архитектурного ансамбля.