Древняя Греция > Ясон и аргонавты

Ясон и аргонавты

Согласно мифу, легендарный Ясон принял решение завладеть Золотым Руном, находящимся на Колхиде. В этой миссии приняли участие самые мужественные мужчины того времени, в том числе и Геракл, общим количеством 50 человек. Корабль Арго, на котором должно было совершиться это путешествие был назван в честь своего создателя. Судно Арго было построено из деревьев пилийского леса и его создание проводилось под покровительством богини Афины. Управлялось 50-ю парами весел, а на его корме богиня Афина поместила кусочек святоготоворящего дуба, принесенного из Додони. Отчалив из древней гавани Пагасес Йолкоса, Арго проплыяа мимо Лимно и Самофраки, выиграла битву с живыми морскими скалами и, пережив множество приключений, прибыла в царство древней Колхиды.

В Иолке, портовом городе Фессалии, настали шумные дни. Полным ходом шла подготовка к отплытию. Ясон понимал, что такое опасное плавание не под силу обычным морякам, ведь нужно было достичь берегов Колхиды — далекой страны где-то на краю света, куда пока не отваживался плавать никто из греков. А потому разослал он во все концы Греции доверенных людей с поручением отыскивать отважных мужей и просить их принять участие в предстоящей экспедиции в неведомую страну. Самых доблестных героев, прославившихся своими подвигами, Ясон посетил сам. Так что вскоре в Иолке собрался цвет отважнейших мужей со всей Греции.

Славнейшими среди всех были Мелеагр, Тесей и Геракл. Но даже их превзошел своей славой певец Орфей. Сам бог Аполлон явился во сне к Ясону и повелел пригласить Орфея в путешествие в Колхиду. Как же Ясон обрадовался, когда Орфей среди первых откликнулся на его призыв! Ясон встречал всех этих героев, сопровождал по шумному городу и приводил к пристани, где сооружался огромный корабль. Руководил его постройкой знаменитый мастер Арго. Такого судна еще не было в мире: пятидесяти весельный корабль, очень большой, удобный и при этом столь легкий, что гребцы могли нести его на плечах.

Строительству корабля покровительствовала не только Гера, царица богов, но и Афина, богиня ремесел и искусств. Чтобы плавание было счастливым, Афина вделала в корму кусок ствола священного дуба из прорицалища в Додоне. После того как она совершила это чудесное деяние, собрались в городе готовые к отъезду все отважные мореплаватели общим числом более пятидесяти человек. Вскоре был закончен и могучий корабль. Оставалось лишь спустить его на воду. В честь строителя судно назвали «Арго» («Быстрый»), а готовящихся к отплытию на нем моряков — аргонавтами.

Перед выходом аргонавтов в море Пелий устроил роскошный прощальный пир. Не жаль ему было никаких расходов, лишь бы избавиться от опасного Ясона! Так что пили и ели вволю, веселью не было конца. Когда же настал час расставания, Пелий сердечно попрощался с аргонавтами, особенно с Ясоном: «Лишь бы ты вернулся здоровым, лишь бы удался твой поход! Камень падет с моего сердца, если золотое руно будет снова у нас». Поблагодарил Ясон царя, пообещал вернуться по возможности скоро.

Аргонавты покинули дворец и направились к пристани. За ними шли толпы людей. Да и кто бы не хотел видеть, как будет отплывать огромный корабль? Всем хотелось проводить отважных мореплавателей. Кое-кто мысленно уже был в далекой Колхиде. Как испугается царь Ээт, увидев таких героев! С радостью сам отдаст золотое руно! Только бы с моряками не случилось ничего плохого! Все больше и больше людей шло на пристань. Все громче славили они неустрашимых аргонавтов, отправляющихся в опасный путь. Женщины простирали руки к небу и взывали к богам, моля их помочь героям благополучно добраться до Колхиды и счастливо вернуться домой. Вспоминали при этом старую Алкимеду — мать Ясона, жалели ее и причитали: «Каково же тебе, бедная Алкимеда? Наверное, было бы лучше для тебя и твоего больного мужа Эсона, если бы вы не дожили до этой минуты. Как горестно вам отпускать своего любимого сына Ясона в чужую страну! Только увиделись с ним после стольких лет разлуки, и снова расставание. Было бы лучше для вас сойти в могилу, чем вновь переживать разлуку, мучиться от страха за судьбу единственного сына». Так или примерно так говорили женщины, но Ясон не слышал этих разговоров. Выйдя из дворца Пелия, он затерялся в толпе и направился домой проститься с дорогими родителями. Он знал, что успеет догнать товарищей. К тому же без него они не уплывут.

Когда Ясон вошел в дом, старушка мать бросилась ему на грудь и горестно заплакала. Отец лежал на постели. Преклонный возраст и печаль из-за предстоящей разлуки отняли у него последние силы. Не выпуская мать из объятий, Ясон подвел ее к постели, чтобы быть возле отца, старался как мог утешить родителей. Желая остаться с ними наедине в последние минуты, Ясон велел слугам взять его оружие и идти вперед. До чего же горестно расставаться с самыми близкими людьми!

Алкимеда обнимала Ясона, рыдала как девушка-сирота, которую обижают чужие люди. Так жалостно, так трогательно причитала она и сквозь рыдания сетовала на свою судьбу: «Ах, несчастная я! Какая беда постигла меня! Почему смерть не взяла меня и мужа в тот миг, когда Пелии приказал тебе отправиться в это опасное путешествие! Не должна была я дожить до этой минуты! Сколько раз я молила богов дать мне силы дождаться твоего возвращения от Хирона, чтобы ты потом мог похоронить меня. Одно только это желание берегла я в своем сердце, сын мой. Ты всегда был для меня единственной надеждой и гордостью, всем миром, ибо нет других детей у меня. Как мне жить без тебя? Пока ты находился у Хирона, самого мудрого и самого справедливого из кентавров, я ничего не боялась, ты был в хороших руках! А теперь? Бескрайнее море — это не пещера Хирона! Ах, какая я несчастная, какая злая у меня судьба! И во сне мне не могло прийти в голову, что Фрикс причинит такое горе».

Ясон гладил и целовал плачущую мать, утешал, насколько это было в его силах. И наконец сказал ей нежно: «Дорогая мама, зачем ты увеличиваешь мою печаль? Ведь я и без того покидаю тебя с тяжелым сердцем! Если судьбой мне уготовано что-то плохое, это все равно случится, даже если ты все слезы выплачешь. Коли судьба против меня, то беда случится, если даже я никуда не поплыву, останусь дома. От судьбы не уйдешь. Вспомни, ты сама говорила мне, что различные страдания и муки посылают людям бессмертные боги и потому мы должны принимать их покорно и терпеть. Не плачь, даже если на душе у тебя сейчас очень тяжело. Думай о том, что нас охраняет сама Афина, что пророчество оракула Аполлона благоприятно для нас. А если ты вспомнишь, какие герои едут со мной, то и вовсе перестанешь бояться. Я поплыву на корабле, где собрались лучшие, доблестные мужи всей Греции, так что ты должна от радости за меня танцевать, а не плакать. Но мне пора расставаться с вами, друзья уже, верно, ждут меня. Ты остаешься не одна, вокруг тебя другие женщины. Ухаживай за больным отцом и перестань плакать, не то накличешь какую-нибудь беду. Ты же знаешь, что плач при жертвоприношениях и в торжественные моменты не приносит ничего хорошего. Так что оставайтесь в добром здравии, дорогая матушка, и ты, мой милый отец. Постарайся к моему возвращению снова стать бодрым и здоровым!»

Он крепко поцеловал стариков и быстро ушел, чтобы они не успели заметить слезы, которые он уже не мог сдерживать. Но пока Ясон дошел до пристани, от слез не осталось и следа. Слезы не украшают героев, разве что слезы радости.

Ясон удивился, увидев, что народ все идет и идет в направлении пристани. Казалось, сюда пришла вся Фессалия! А еще больше удивился тому, что его узнают и с ликованием приветствуют. Старая жрица, служительница храма Артемиды, протиснулась сквозь толпу к Ясону и поцеловала ему руку. Но сказать ничего не смогла, не успела вымолвить даже слово, ибо людской поток захватил и повлек их. Хорошо еще, что жрица сумела выбраться из толчеи, ибо из-за преклонного возраста ей было трудно двигаться вместе с толпой молодых восторженных зрителей. Только издали смогла она со слезами на глазах пожелать Ясону удачно свершить намеченное и вернуться здоровым. Ясон прошел через город и приблизился к пристани. Уже издали он увидел своих товарищей. Они собрались у корабля и ждали его, чтобы поприветствовать. Завидев Ясона, аргонавты двинулись ему навстречу и с почетом проводили к пристани. Последними подошли к кораблю его строитель Арго и сын Пелия Акает. Их обоих нарочно задержал царь. У Ясона уже не было времени обстоятельно побеседовать с ними. Настал час торжественных проводов аргонавтов. Сколько же собралось народу! Гавань заполнилась людьми до предела. Многие хотели пробраться поближе к героям, обменяться с ними парой слов, попрощаться за руку, пожелать счастливого возвращения. Ведь на «Арго» собрались знаменитейшие греки, чьи имена произносились с благоговением, а слава разлеталась по всему миру.

Паруса еще были свернуты, мачта наклонена. Моряки заняли свои места и смотрели на Ясона. Это был их последний совет на родной земле. Они ждали, что им скажет Ясон. После этого они надолго покинут порт и страну.

С улыбкой, приветливо обратился Ясон к морякам: «Дорогие друзья, наш корабль оснащен всем необходимым и готов к выходу в море. Все в полном порядке. Так что не будем откладывать отплытия, и попутного нам ветра! Но прежде чем поднимем паруса, мы должны выбрать одного из нас предводителем предстоящего трудного плавания. Цель у всех нас одна: вместе доплыть до Колхиды и вместе вернуться домой с золотым руном. Но нам нужен предводитель, который бы всем управлял, вел переговоры в чужих землях, а при необходимости командовал нами во время военных стычек. Ведь наверняка найдется немало желающих помешать нам! Так что давайте выберем предводителем того, кого сами пожелаем».

Сказав это, он сел. Присутствующие сразу же обратили свои взоры на Геракла. Их должен вести именно он, самый сильный и самый прославленный из всех героев, он и никто другой. Его имя вырвалось из всех уст. «Геракл! Геракл!» — разнеслось над морем и сушей. Каково же было изумление всех, когда Геракл, гигант из гигантов, поднял руку, встал и сказал: «Спасибо вам, друзья, за доверие. Не сердитесь на меня, но я не берусь руководить вами. Считаю, что нашим предводителем не может быть никто, кроме Ясона. Он собрал нас здесь со всех концов Греции, пусть он и ведет нас, а мы будем с радостью подчиняться ему».

После этих слов поднялась новая волна восторга. Все закричали: «Ясон! Ясон!» Когда наконец крики утихли, молодой Ясон встал. Красивый как бог, он не скрывал радости от того, что друзья хотят видеть его своим предводителем. Обращаясь к героям, Ясон сказал: «Спасибо, друзья, за большую честь, которую вы оказали мне! Принимаю ваш выбор. У меня одно лишь желание — поскорее начать наше плавание. Но перед этим должны мы принести жертвы богам, и в первую очередь Аполлону, а также устроить веселый прощальный пир. Я прикажу привести самых тучных быков из принадлежащих мне стад. Пока будут готовить все, что нужно для жертвоприношения, мы спустим корабль на море. Сложим в него наше снаряжение и запасы. Бросим жребий, чтобы определить, кому за какими веслами сидеть, затем воздвигнем на берегу алтарь в честь Аполлона, хранителя отплывающих кораблей. Если мы заручимся его расположением, то могущественный бог своевременно предупредит нас об опасности, будет оберегать в трудном плавании. Жертву Аполлону следует принести раньше, чем начнем служить царю Пелию. А служба ему начнется с нашим отплытием!»

Так закончил свою речь только что избранный предводитель похода и направился к кораблю. Сразу же сильные руки ухватили веревки, прочно закрепили корабль. Другие моряки принялись копать широкий ров, необходимый для спуска огромного корабля на море. Его дно выложили бревнами, на них вдоль краев рва уложили массивные балки, по которым корабль соскальзывает в воду. Затем высоко над обоими бортами судна привязали к колышкам весла. Искусный моряк Тифий взошел на корабль. По его команде все моряки разом налегли на корабль, нажали изо всех сил, и он сдвинулся, пришел в движение. Люди толкали корабль с двух сторон, подбадривая друг друга криками. А он скользил все быстрее, так что они с трудом поспевали за ним. Под тяжестью махины скрипели бревна. Аргонавтам уже приходилось придерживать судно, чтобы оно не так стремительно мчалось вниз к воде. Они справились и с этим. Вскоре «Арго» коснулся воды, и моряки с радостными возгласами привязали его к берегу. Затем они бросили жребий и распределили скамьи для гребцов. На каждую из них усаживалось двое. Только Гераклу и Анкею, признанным силачам, без всякого жребия отвели среднюю скамью — почетное место, освобождающее от обязанности грести. Кормовое весло взял в свои руки Тифий, избранный при общем согласии кормчим. Покончив со всеми этими делами, аргонавты воздвигли на берегу алтарь. Слуги пригнали быков, лучших из стада, как велел Ясон. Их подвели к алтарю, и мореплаватели совершили все, что полагалось в соответствии со строгим обрядом жертвоприношения: выстригли шерсть с головы животных и бросили в огонь, затем в знак очищения полили им головы водой и осыпали священным ячменным зерном.

Стоя у алтаря, Ясон страстно молил Аполлона ниспослать удачу их походу, сделать так, чтобы все благополучно вернулись домой и чтобы их сопровождал попутный ветер.

Ясон сам полил водой головы жертвенных животных. Когда быки были забиты, дюжие парни, помогавшие совершать этот обряд, освежевали животных, разрезали их на четыре части, вырезали священный окорок, завернули его в сало и возложили на алтарь. Потом развели огонь, и вскоре веселое пламя охватило алтарь. У наблюдавшего за всем этим оракула сияли глаза. Он был доволен. Зарево от костра простиралось во все стороны, клубы дыма были густыми и имели розоватый оттенок. Лишь одно печалило оракула, но об этом он знал давно.

Он обратился к морякам: «Друзья, послушайте, что открывает Аполлон: вам суждено вернуться, причем с драгоценным золотым руном. Но на пути туда и обратно вас ждут нечеловеческие страдания. Вы все, друзья, вернетесь, только я не вернусь. Себе я предрекаю смерть. Судьбе не угодно, чтобы я умер на родине. За своей смертью мне придется идти далеко — в саму Азию. Я давно знаю свой удел. И все же я приму участие в вашей экспедиции и не останусь дома. Хочу обрести для себя и своих потомков часть той великой славы, которая всегда будет сопровождать ваши имена». Предсказание счастливого возвращения обрадовало моряков, но судьба оракула опечалила их.

Вечерело. Тени удлинялись, солнце расставалось с землей и постепенно уступало место ночи. Моряки готовили себе постели прямо на берегу. Сгребали в кучу песок, покрывали его толстым слоем листьев и укладывались на них. Но прежде чем отойти ко сну, решили они подкрепить силы перед завтрашней дорогой едой и питьем. Не успев опустеть, кружки наполнялись снова, шуткам и смеху не было конца, как бывает всегда, когда люди хорошо пьют и едят. Только Ясон не принимал участия в буйном веселье. Он сел немного в стороне от других и задумался: казалось, что-то мучает его. Один из моряков решил поддразнить Ясона: «О чем ты думаешь, Ясон? Неужто боишься предстоящего путешествия? Если испугался, скажи нам! Но, клянусь своим копьем, ты вернешься здоровым и ничего с тобой не случится. И все потому, что с тобой еду я. Где я — там удача. С кем я — тот может не бояться даже богов».

Произнеся эти слова, моряк вновь припал к чаше с вином, не обращая внимания на то, как восприняты его слова товарищами. А их возмутило его богохульство. Аргонавты порицали моряка за дерзкие слова, требовали, чтобы он укоротил свой язык. «Если ты, братец, хочешь подбодрить Ясона, то выбирай слова! — сказал один из гребцов.— Боги не терпят богохульства!»

Но пьяный моряк упрямо продолжал вести речь в том же духе, пока остальные не прикрикнули на него. Вмешался и сам Ясон. Стала разгораться ссора. Она бы наверняка вспыхнула, если бы не было среди них божественного певца Орфея. Он взял в левую руку свою волшебную лиру, правой коснулся струн и запел. Пел о том, как давным-давно земля, небо и море составляли единое целое и так продолжалось до тех пор, пока по вине губительного Раздора это целое не распалось. Затем Орфей воспел звезды, Луну и Солнце, поведал песней о том, как появились горы, реки и моря, возникли боги, люди и все другие творения. О том, как на небе царствовали вначале Офион, затем Кронос и, наконец, Зевс. О том, как Зевс рос и мужал в пещере и как стал он повелителем грома и молнии. О том, как хорошо жилось на свете в те времена, когда люди были добрыми и не допускали никакого зла. Моряки, затаит дыхание, внимали Орфею, певшему о том, как Зевс погубил поколение испортившихся людей, наслав на них потоп, и как спаслись только два праведных человека, Девкалион и Пирра. Пел он и о сотворении богом новых, более совершенных людей. Когда Орфей кончил играть и петь, наступила благоговейная тишина. Она длилась долго, никто из моряков даже не пошевельнулся, так были они очарованы Орфеем. Особенно те, кто слышал его впервые. Все радовались, что Ясон взял с собой волшебного певца и что его можно будет послушать еще не раз. Настала глубокая ночь. Моряки собрались спать. Но перед тем как погрузиться в сон, они исполнили обряд возлияния Зевсу. В соответствии со священным обычаем, аргонавты бросили в огонь языки принесенных в жертву животных.

Ночь пролетела, и вот уже утренняя заря смотрит на мир ясными глазами. Легкий ветер морщит море небольшими волнами, доносит до берега их тихий плеск. Первым проснулся Тифий, сразу же разбудил остальных. Пора выходить в море. Провожающие громко и радостно приветствуют аргонавтов, а полностью готовый к плаванию «Арго», казалось, рвется в морские просторы.

Услышав команду кормчего, моряки поднялись на корабль и заняли свои места у весел — каждый то, какое выпало ему по жребию. Гераклу пришлось сидеть в самой середине судна, ибо стоило ему сдвинуться в какую-либо сторону, как тотчас же туда кренился и корабль. Но и в середине, где разместился Геракл, судно погрузилось в воду глубже, чем в носовой или кормовой части. Пловцы принесли жертвы морю, снялись с якоря и отплыли от берега. Глаза Ясона наполнились слезами. Он отвернулся, чтобы никто не заметил их. Гребцы налегали на весла так, словно они участвовали в гонках, только брызги воды вздымались по обеим сторонам корабля. Солнце освещало корабль, и его лучи отражались от блестящего оружия героев-аргонавтов. С удовольствием взирали на корабль и небожители. Ведь очень многие из тех, кто плыл сейчас на нем, имели божественное происхождение, были достойнейшими из греков. С изумлением глядели на судно нимфы — жительницы прибрежных гор Пелиона. Трудно сказать, чему они удивлялись больше: огромному ли кораблю — творению искусной Афины, или же загорелым грекам, мощно гнавшим корабль вперед.

Мудрый Хирон, воспитатель Ясона, тоже спустился с вершины к морю и стал на берегу, у самой воды. Прибой окатывал его ноги, а он приветственно махал аргонавтам, желая им удачи и счастливого возвращения. С Хироном пришла и его жена с младенцем на руках. Это был их воспитанник — Ахиллес, которого принесли показать его уезжавшему отцу — Пелею. Провожаемый всеми, «Арго» быстро удалился от берега, вышел в открытое море и исчез в необъятной дали.